А на борту нарисован крест...// Делай и не умирай// А выход был, вы просто не заметили
читать дальше« Потому что писатель. И галлюцинации у тебя без всяких наркотиков возникают».
«Какие такие галлюцинации?»
«А я вот не знаю какие. Тебе лучше знать. Ты же у нас писатель. Как ты там свои сказки пишешь?? Поймал глюка. Увидел там человечка какого, например, как при белой горячке. И давай писать — описывать».
«Да кто тебе такое сказал? Творчество это тяжкий труд».
«Тяжелый труд, это шпалы вручную укладывать, или деревья рубить. А буквы в слова составлять, какой же это труд? Баловство».
«А ну сгинь» — запустил в беса, замучившего меня вопросами словарь Ожегова: «Баловство ему, сам бы попробовал».
Бессилен перед началом текста. Не властен над ним. Как ляжет первая строка, так и пойдёт.
А напишу – ка я сказку. Не всё же про убийц писать. Возьму Андерсена и по его тексту, а там уж и не знаю…
Как там у Ганса Христиана? Вроде так: « Возвращался солдат со службы домой. Отслужил он ни мало, ни много двадцать пять годочков, и дорогу домой порядком подзабыл. Да и изменилось всё сильно за это время».
Бес вылез из-за кресла и, удостоверившись, что у меня под рукой нет ничего тяжелого, уселся на подлокотник: «У тебя не Ганс Христиан, а «Сказка о том, как солдат из топора кашу варил», ты ещё Олега Даля с Неёловой из «Старой, старой сказки» приплети.
«Сгинь» — тапочек угодил точнёхонько в козлиную морду.
«Ну и?» — вот отродье, перебил. Хотя он прав, мелкий: «Именно туда меня и потащило».
«Только что пережитое унижение заставило почти бежать, не разбирая дороги. Молодой человек, одетый в дорогой костюм, очень дорогие туфли, быстрым шагом, прямо по осенней слякоти, шел от посёлка к станции.
Он не знал расписания электричек, но ему было всё равно. Лишь бы побыстрее убраться отсюда и, если это возможно, забыть, как его только что сделали посмешищем в глазах любимой девушки.
На платформе ни души. Окно кассы наглухо закрыто железной створкой, значит электричка не скоро. Даже не стал изучать расписание. Всё равно куда, лишь бы подальше отсюда.
В начале платформы он, вроде бы, видел скамейку. Поплёлся к ней.
«Якуб»? — морда на миг высунулась из-за кресла и тут же спряталась. Даже не успел воспользоваться вторым тапочком.
Какой-то мужчина в длинном чёрном пальто и шляпе с широкими полями сидел и курил трубку.
Странно. Кристиан точно помнил, что пару минут назад здесь никого не было.
«Присаживайтесь, молодой человек» — незнакомец убрал полу своего пальто, под ней скамейка сохранилась сухой и чистой.
«Выходит, он здесь давно сидит. Как я его не заметил?»
«Действительно, попав в такое общество, можно стать объектом насмешек, приехав на вечеринку на «BMW» не последней модели…»
«Просто я к своей «пятёрке» привык» — машинально ответил, потому что мужчина озвучил мои мысли. «А откуда вы знаете?» — я вскочил со скамейки: «Вы там были?»
«Я разве, что будущего не знаю, но всегда стараюсь организовать. А личное присутствие моё не всегда необходимо.
«Кто вы?»
«Вопросом на вопрос. А что бы вы сейчас согласились сделать, чтобы вернуть любимую?»
«Да хоть душу дьяволу продал бы».
«Всё возможно по твоему желанию».
Мужчина исчез. На скамейке остался лежать чёрный бархатный кисет с вышитым бриллиантами вензелем в виде буквы «V».
«Хоть слово и я тебя перекрещу» — в ответ из-за спинки кресла поднялась когтистая, волосатая рука, двумя пальцами изображающая «V».
Прав, конечно, что Воланд, но я его, всё же, перекрестил. Бес исчез, но почему-то вместе с моим креслом.
Кристиан взял мешочек и потряс его. Внутри что-то было. Он развязал шёлковый шнурок. Сначала ему показалось, что там лежит связка ключей. Он достал их. На цепочке висели кресало и кремень, действительно сделанные в форме дверных ключей.
Юноша вспомнил, что его отец коллекционировал различные средства по добыванию огня. В комнате отведённой под коллекцию хранились экспонаты от палочек для трения, до современных зажигалок. В детстве среди этих предметов он проводил, играя, много времени, и хорошо знал их значение.
Но такого огнива даже у отца не было. Не хватало только трутня. Удобная вещица. Он машинально ударил кресалом о камень.
Лалиэлли, лалиэль – искры осветили платформу, мой мобильник подал сигнал, что наступила полночь. Почти сразу же подъехала электричка.
Поскольку моя машина увязла в подмосковной грязи, то уеду отсюда по железной дорогое. Как только вошел в вагон, меня сразу же отбросило назад и прижало к стойке поручней. За несколько секунд электричка набрала невероятную скорость и продолжала её увеличивать.
Мне представилась сцена из «Звёздных войн». Космический корабль, пульт управления. На огромном экране межзвёздное пространство, стремительно преодолеваемое со скоростью света.
«И уж если совсем по — графомански, то звёзды несущиеся навстречу…» — подал голос бес из неоткуда.
Если серьёзно, то ощущение было такое, словно меня телепортировали во времени и пространстве.
Не почувствовал, как электричка остановилась. Двери открылись, и я попал в помещение, которое легко могло бы вместить стотысячный стадион. Огромное, абсолютно пустое пространство снежной белизны.
Электричка исчезла, не оставив ни малейшего намёка на существование здесь железнодорожной ветки.
Огромный куб, пол, потолок, четыре глухие стены. Ещё раз осмотревшись понял, что свет как бы струился через все шесть сторон. Кто-то взял и поместил меня внутрь гигантского детского кубика. Что-то пытаться предпринять бессмысленно. Я просто лёг на пол, закинул руки за голову и попытался заснуть. В ситуации, когда от тебя ничего не зависит, состояние полного покоя самое действенное. Лично знаю человека, который выжил, находясь десять суток на плоту в океане, только потому, что почти всё время проспал.
«Хорошенький. Посмотри на его белоснежный костюм. Он, наверное, принц».
«Скажешь тоже, принц. Был бы принц, то не валялся бы здесь, под яблонями».
Проснулся под щебетание крошечных существ, порхающих надо мной, словно бабочки.
Цветущий яблоневый сад создал ощущение близкое к райскому блаженству. Но что-то мешало отдаться этому настроению. Я на мгновение закрыл глаза, тут же открыл их и понял, что меня встревожило. Надо мной не было неба! Тот же молочный цвет грани куба.
Порхающие существа оказались красивыми девушками с крыльями бабочек. Одна светленькая, в короткой юбочке. Вся в белом, даже сапожки на ней были белоснежные, как мой костюм.
Другая в длинном, черном платье, с распущенными длинными волосами, жгучая брюнетка.
«Послушайте, девчонки. Где я?»
«Фи, я же говорила, что никакой он не принц. Какие мы ему девчонки. Мы, между прочим, феи».
« Не обращай на неё внимание. Она всегда в плохом настроении» — светлая фея вспорхнула ко мне на плечо и её крылышки тот час же исчезли.
« Ты в Кубляндии. Сюда многие попадают из Большого мира, который находится за стенками Куба. А ты правда не принц?»
« Нет, хотя родители у меня и богатые. Но вот девушка, в которую я влюблён настоящая принцесса, а её отец, по рамкам моего мира король».
«А она тебя любит?» — черненькая «готка» села мне на второе плечо и её крылышки тоже исчезли.
Она меня любит, но её хотят отдать замуж за сына другого короля, который могущественнее даже отца моей возлюбленной.
«Вы умрёте оба. Твоя девушка покончит с собой. Ты об этом узнаешь и тоже умрёшь» — черная фея рухнула лицом вниз на моём плече и разрыдалась. От неожиданности я резко сел. Мгновенно у обеих фей появились крылышки и они вспорхнули, чтобы не упасть.
«Антрика, не говори глупостей. А ты, принц, будь с нами поосторожней» — белая фея рассерженно поправила свою короткую юбочку.
«Извините».
«Ладно уж. Мы тебе поможем. И это несмотря на то, что я была в тебя влюблена, пока ты тут дремал, а ты, оказывается, любишь другую».
«Подтверждаю. Корлика в тебя влюбилась. Но она очень добрая и поможет. А я помогу, потому что просто не перенесу, если вы умрётё».
«Тебе, принц, надо попасть к Ведьме. Она знает секрет сокровищницы, из которой можно брать медные, серебряные и золотые монеты без ограничения».
«Милая Корлика, где мне найти ведьму?»
«Очень просто, но, увы, после того как ты попадёшь к ней, мы больше не увидимся. Мне тяжело это сделать самой. Пусть Антрика тебе всё расскажет».
«В Кубляндии нельзя вернуться туда, где побывал. Закрой глаза, ты тут же уснешь, а когда проснёшься, то окажешься у Ведьмы. Прощай» — маленькие феи исчезли.
Я устроился поудобнее, закинул руки за голову…. Проснулся от того, что меня кто-то пристально разглядывал. Притворился, что сплю. Сквозь ресницы попытался подсмотреть, что же происходит вокруг.
Яблоневый сад сменился на лесную чащу. Надо мной нависла лапа огромной ёлки. Я лежал под её нижними ветками. Пришлось ползком выбираться из-под них, так что выяснить, кто на меня смотрел, не удалось.
Наконец, встав на ноги и отряхнувшись от ёлочных иголок, я смог оглядеться.
Стою на краю небольшой полянки, вокруг которой растут огромные сосны, ели, ёлки и ещё какие то деревья, названия которых я даже не знаю. Возможно, поэтому лес показался чужим и враждебным. Кроме того, ощущение, что меня кто-то разглядывает, вновь вернулось. Я ещё раз оглянулся. Может, кто за деревьями прячется?
«Кого потерял?» — посреди полянки, на гигантском пне, сидела девушка. За мгновение до этого её там не было.
«Ведьму ищу»
«Ведьму?» — она встряхнула рыжими распущенными волосами, и тут только я понял, что они полностью закрывали собой двухметровый пень.
Девушка легко спрыгнула на землю и её волосы тут же уложились в причудливую прическу. Мне показалось, что и одежда на ней была уже другая.
«А для чего тебе ведьма понадобилась?» — огромные зелёные глаза смотрели насмешливо.
«Хочу у неё секрет сокровищницы узнать».
«Понимаю, хочешь богатым и всемогущим стать».
«В точку. Ну что, красавица, подскажешь, где мне ведьму найти?»
«А она перед тобой» — волосы сложились в высокую прическу, не хватало только короны. На ней уже было черное торжественное платье, переливающееся от блеска драгоценных камней. На шее ожерелье из огромных чёрных бриллиантов, такой же браслет на правой руке. Глаза больше не смотрели насмешливо, а горели зелёным огнём.
«Итак, ты хочешь узнать тайну сокровищницы?»
«Да»
«А оно у тебя?»
«У меня что?»
«В правом кармане брюк» — я сунул руку в карман и достал огниво.
«Тот, кто тебе дал это, позволил, значит, и сокровищницей воспользоваться».
«Замечательно, ещё бы знать, как это сделать»
«А я тебе расскажу, но при одном условии»
«Что за условие?»
«Пустяк. Поклянись, что когда возвратишься оттуда, то сам отдашь мне огниво»
Мой взгляд невольно упал на вензель, вышитый бриллиантами: «Только огниво? А кисет можно себе оставить?»
«Конечно, если сочтёшь, что такая безделица тебе будет нужна. Ты же станешь сказочно богат» — после этих слов я, не задумываясь, выпалил: «Клянусь сделать то, что ты просишь. Рассказывай».
«Вот тебе три платка. Они пригодятся. Ударишь в огниво один раз, окажешься в сокровищнице возле малой пещеры. Там хранятся медяки. Её охраняет собака, у которой глаза, как две большие монеты. Набросишь на неё самый маленький платок. Возьми один медяк, иначе не попадёшь в следующую пещеру, где хранятся серебряные монеты. Её охраняет собака, у которой глаза размером с чайную чашку. Накинь на неё платок средний.
Возьми в пещере серебряные монеты, иначе не попадёшь в главную сокровищницу, охраняемую собакой, глаза которой с чайное блюдца.
Накинь на неё большой платок и можешь брать столько сокровищ и золотых монет, сколько сможешь унести» — я уже не слушал ведьму, доставая кремень и кресало.
«А как обратно вернуться, тебя не интересует?»
«Ударить в огниво два раза?»
«Догадлив, твоя правда. Возьми вот это, пригодится. Не в руках же тебе сокровища нести» — она протянула мне солдатский ранец: «О главном не забудь!»
Я уже в нетерпении готов был высечь искры и то, что ведьма всё время останавливала, вызывало раздражение: «Что ещё?»
«Ты поклялся по возвращении отдать мне огниво».
«Да клянусь, клянусь»— наконец ударил кресалом о кремень. Слабенько сверкнули искры, и я оказался перед входом в три пещеры.
Их охраняли три огромные собаки. Тут же забыв обо всём, что мне, только что, говорила ведьма, я ринулся к самой большой и попытался набросить на неё платок. Собака вскочила и, с высоты двухэтажного дома, зарычала, оскалив частокол клыков.
Сразу же всё вспомнил, и ринулся к самой маленькой собачке. Она лежала, но и так было ясно, что ростом «малютка» с годовалого телёнка. Я набросил на неё платок. Псина опустила голову на лапы и закрыла глаза.
В пещере грудами, как хранят зерно, были насыпаны медные монеты. Я взял одну и отправился к пещере с серебром.
Проделал всё то же со средней собакой. Эта была величиной с лося.
Взял из пещеры несколько серебряных и ринулся к главной сокровищнице. Собака, которая была ростом со слонёнка, уже успокоилась и лежала, внимательно наблюдая за мной своими глазами-блюдцами.
Накинул на её большой платок. Она медленно опустила голову на лапы и закрыла, наконец, глаза.
Вошел в пещеру. Это была действительно сокровищница. Помимо монет здесь были навалены различные изделия из золота, украшенные драгоценными камнями.
Моё внимание сразу же привлекла сабля. Она была воткнута в груду каких-то золотых доспехов, сваленных у самого входа. Я её выдернул.
Как только сабля оказалась у меня в руке, то на её месте возникла точно такая же.
Можно сказать, что от обилия сокровищ, заполнивших пещеру, состояние моё было близко к безумному. Но догадка, которая осенила меня, просто свела с ума.
Не разбирая, схватил какой-то кубок. На его месте тотчас же появился точно такой же. Это означало, что сокровища, находящиеся здесь, неисчерпаемы! Я не просто богат. Я самый могущественный человек в мире. Я повелитель. Мне нет равных. Я могу купить всё, что захочу на этой планете.
Всё это я орал во всё горло, хватая и разбрасывая вокруг себя золото.
К счастью, через какое-то время я устал и сорвал голос. В изнеможении повалился на груду золота и в состоянии абсолютной эйфории принялся хохотать.
Меня спасло то, что я вспомнил о ведьме. Я же должен отдать ей огниво. Эта мысль, словно навязанная мне кем-то, перебила всё остальное. Кроме того, она не сказала мне, как выбраться из Кубляндии.
Я принялся действовать. Набил ранец сокровищам, отбирая те, которые будут занимать поменьше места.
Напоследок набил все карманы золотыми, взял в руки саблю, достал огниво и ударил два раза.
Ведьма на этот раз предстала вся в белом. Рыжие волосы вновь распущены, завиты в локоны и почти полностью закрывают её до самых пят.
«Я отдам огниво, но ты скажи, как выбраться из Кубляндии?»
«Чего же проще – ударь три раза и, как попал сюда, таким же образом выберешься. Ты обещал отдать огниво, не забыл?»
«Понимаю, если я ударю в него три раза, то оно останется у меня, и ты его не получишь, а если я отдам его тебе, то останусь здесь. Где же выход?» — я поправил ранец и, не выпуская саблю из рук, достал из кисета кремень и кресало.
Она кинулась на меня словно большая рыжая кошка. Я успел выставить перед собой саблю. Пятно крови быстро росло на белоснежном платье. Я попал ей в сердце, но она умерла не сразу.
«Безумец. Золото погубит тебя. А я бы помогла тебе выбраться отсюда и без огнива. Только надо мной золото не имеет власти. Верни ты мне его, всё бы стало на свои места»
Я больше не мог смотреть на то, как она умирает, и ударил кресалом о кремень три раза. Тут же оказался на платформе. Электричка щёлкнула дверьми и исчезла.
Не знаю, сколько времени меня здесь не было, но уже светало, и утренний морозец сковал коркой льда лужи. Значит и «бэха» моя проедет. Наверняка и слякоть подморозило.
Пока я шлёпал по дороге, машина уже прогрелась. Благо, что поставил недавно новую систему автозавода. Можно запустить двигатель, находясь за несколько километров от машины.
В дом к своей любимой Кристиан решил не возвращаться. Вот, когда станет могущественнее её отца, отомстит всем своим обидчикам, то и сделает её своей женой.
Через год, когда его помощник сообщил ему, что некий финансист, их конкурент, повесился в подвале собственного дома, не пережив разорения, он вспомнил, что у этого человека была дочь, которую он когда-то любил.
На минуту задумавшись, он отдал приказ: «Всё имущество выставить на продажу. Всех служащих, работавших в банках этого неудачника уволить. Наберём новых».
«А с семьёй как поступить?» — дело в том, что дочь разорившегося банкира записалась к императору на личный приём, но помощник, зная, как его господин не любит просителей, на всякий случай решил выяснить, не будет ли каких особых распоряжений.
«А что семья? Пусть живут, как хотят».
Кэта до сих пор любила Кристиана, даже несмотря на то, что он погубил и разорил отца. Она хотела с ним встретиться, но её и близко не подпустили к его кабинету.
Мать после известия о смерти отца слегла. Дело в том, что они давно уже не жили вместе, поддерживая отношения. Хорошо, что она была единственным ребёнком в семье. Все бывшие друзья и бесчисленные претенденты на её руку и сердце, тотчас же отвернулись от них. Да и кому нужны нищая больная женщина и её дочь?
Жили они в квартире бабушки. Отец, обладая огромным богатством, так и не купил бывшей жене достойного жилья.
Кэта целыми днями рисовала красочные картинки и продавала их на рынке. Сюжет придумывала сама. Это были сказки. Очень быстро у неё появились постоянные покупатели. Людям хотелось узнать, что же будет дальше происходить с полюбившимися
героями.
Вырученных денег хватало на еду и на оплату квартиры. Всё остальное Кэта тратила на краски, кисти и бумагу.
Слава о необычной художнице быстро распространялась. Однажды возле её столика, словно из-под земли возник необычный покупатель. Мужчина в длинном чёрном пальто, широкополой шляпе, с трубкой во рту: «Я покупаю все ваши картинки»
«А другие покупатели? Многие хотели бы их купить. Люди ждут продолжения новой сказки»
«А разве главное для тебя не выгодно продать свой товар? Я дам цену вдвое».
«Нет, мне доставляет радость, что людям нравятся мои рисунки. Это главное. Иначе я занялась бы чем-нибудь другим».
«Хорошо. А ответь, мне, красавица, вот на такой вопрос. Что ты согласилась бы сделать, чтобы вернуть любимого?»
«Я бы ему пожелала счастья. От всей души. И с чего вы взяли, что я собираюсь что-то делать, чтобы его вернуть? Почему вы решили, что он у меня вообще…» — девушка не успела закончить фразу. Таинственный незнакомец исчез. Словно растворился в воздухе. На столе лишь остался лежать кисет с вышитым бриллиантами вензелем.
Кристиана ничего больше не радовало. Он отомстил всем своим недругам. Его финансовому могуществу не было границ. Он скупил все банки, все крупные кампании, целые отрасли промышленности.
Пресса уже в открытую называла его Императором финансового мира. Главы государств добивались аудиенции с ним. Все с единственной целью, дабы он не разрушил экономику их страны.
Он практически исполнил все свои желания. Единственное, что как-то могло радовать — посещение сокровищницы. Но и это омрачалось тем, что ему постоянно приходилось сталкиваться с феями Антрикой и Корликой.
Корлика за все встречи не произнесла ни слова, обиженно отворачиваясь, зато Антрика каждый раз пыталась его уколоть, говоря что-нибудь обидное. На них его могущество не распространялось.
В Кубляндии никому и дела не было до того, что он могущественный император.
Он побыстрей закрывал глаза, чтобы очутиться возле сокровищницы. Но предстояло ещё побывать у ведьмы.
Её тело превратилось в фарфоровую куклу в человеческий рост. Только пятно крови на белом платье напоминало, что он её когда-то убил.
Вновь закрывал глаза. Собаки, накрытые платками, замерли, за всё время ни разу даже не пошевелившись.
Он брал медную монетку, несколько серебряных и, наконец, попадал в сокровищницу.
Быстро набивал ранец, теперь он с закрытыми глазами мог найти те сокровища, которые дороже всего стоили, потом зарывался в золото и сидел там часами. Только это, хоть как-то его волновало.
Сегодня, не успел он очутиться в Кубляндии, как Корлика уселась ему на нос и закричала на него: « Чудовище, как ты мог? Ведь Кэта любит тебя. Ты забыл, что значит любить безответно? Вспомни» — он постарался побыстрей оказаться в сокровищнице. Но с ним уже что-то произошло. Один вид золота был ему ненавистен.
Оказавшись возле фарфоровой куклы ведьмы, он положил огниво прямо на кровавое пятно: «Помоги мне выбраться из Кубляндии»
Кукла ожила. Пятно крови исчезло. Волосы ведьмы сложились в королевскую прическу. На этот раз её украшала самая настоящая корона.
«Чего ты больше всего желаешь? Подумай, мало, кто из людей смог сразу ответить на этот вопрос».
«Вернуть любовь Кэты»
«Сила твоего желания и поможет выбраться тебе из Кубяндии»
«Я закрыл глаза и представил её. Но она всё время отворачивалась от меня, и я не мог увидеть лицо»
Моё желание, видимо, было настолько сильным, что когда я открыл глаза, то увидел Кэту. Вернее, её огромный портрет в полный рост. Она восседала на троне. Над портретом, висевшим на главной площади перед дворцом, золотом светилась надпись – «Величайшая императрица».
Я в отчаянии закрыл лицо руками. Мы поменялись местами. Она никогда меня не простит. Я то знаю, что такое, это бремя безграничного могущества и власть злата…
Послышалось недовольное ворчание. Бесёнок явно хотел что-то высказать, но запрет мешал ему.
«Ну, возникни». Появилось кресло, а в нём, в черном длинном пальто, в широкополой шляпе, важно развалившись, попыхивая трубкой, сидел бес: «Сказка о рыбаке и золотой рыбке», разбитое корыто, заезженная тема, и, вообще, не оригинально как-то, где-то я всё это уже…
«А как тебе такая концовка? Кстати, на Воланда не тянешь, не пытайся даже».
Оповещение об СМС разбудило Кристиана.
«Глупый, я же тебя люблю»
Он встал со скамейки. Всё та же платформа. Даже не заметил, как уснул. Зябко поёжившись, поднял воротник пиджака, и почти побежал в посёлок, то ли пытаясь согреться, то ли приближая встречу с Кэтой…
Бесёнок приобрёл свой настоящий вид с копытами и рожками. Забывшись, даже подбежал: «Это что же, ему всё приснилось что ли?»
Я тут же хлопнул его по лбу томом русской грамматики так, что он отлетел в угол.
Обиженно потирая почему-то затылок, встал за кресло: «Что и мессир приснился?»
«А что дьявол присниться не может?»
Чертёнок даже сжался весь: « Не боишься?»
«Ну, это твоё начальство. Мне-то что его бояться?»
Бесёнок недовольно хмыкнул, и ещё немного почесав затылок, заявил: «История какая-то без конца. Читателям не понравится».
«Вот это уже аргумент, принимаю, а сейчас исчезни. Брысь».
Глашатай с помоста, прямо над головой Кристиана, громогласно возвестил: « Сегодня вечером во дворце объявляется бал-маскарад. Приглашения будут высланы».
Почти сразу же заиграло оповещение. Он с удивлением прочитал СМС: «Вы приглашены».
Кристиан пошарил по карманам. Нашел несколько медных и серебряных монет. После посещения сокровищницы просто забыл о них. Этого хватит, чтобы купить себе маскарадный костюм.
Я нарядился горбатым, уродливым стариком. Мне хотелось только одного, поговорить с Кэтой. Пережив искушение златом и властью, я должен был спасти её от этого.
На балу собрались, в основном, молодые люди. Дамское общество значительно уступало мужскому. Императрица была молода и не замужем.
Все знали, что она сама будет участвовать в маскараде, но никто не знал, каков будет её костюм. Поэтому в каждой молодой девушке пытались угадать, не она ли это.
Мой костюм старого уродца давал мне преимущество. Во мне не видели конкурента, поэтому я мог спокойно общаться с любой из девушек. Но Кэты среди них не было!
Под занавес, когда совсем отчаялся, услышал: «А тебе привет от Корлики, а вот то, что сказала о тебе Антрика, я передать не решусь» — передо мной стоял официант, разносящий шампанское, и разговаривал голосом Кэты. Так вот почему я не нашел её среди девушек.
«Как ты меня узнала? Впрочем, не важно. Мне надо так много тебе рассказать».
«Да и я бы хотела с тобой поговорить, но помнится, когда ты был императором, то не захотел этого – пойдём со мной» — она взяла меня за руку, и повела по тайному ходу, так хорошо мне знакомому, я же строил этот дворец. Мы оказались в покоях императрицы, некогда моих. С тех пор, как я их покинул, здесь ничего не изменилось: «О чём ты хочешь со мной поговорить?»
«Кэта, страсть к золоту очень опасна. Давай уничтожим огниво»
«Глупец. Я сразу отдала его ведьме. Иначе, как бы я выбралась из Кубляндии?»
«Но как ты стала императрицей?»
«Это отец. Его самоубийство было ложным. Когда он понял, что ты за всё расплачиваешься только золотом и сокровищами, он начал скупать медь и серебро. Наконец золота и драгоценных камней стало столько в стране, что они упали в цене, и почти ничего не стоили. Мой отец просто купил всю твою империю. Я узнала об этом уже после того, как отдала огниво.
«А что ты загадала, как самое главное желание в жизни, чтобы выбраться из Кубляндии?»
«Я загадала, что ты найдёшь меня, а я больше тебя никому не отдам, ни одной из женщин, ни даже страсти к золоту и власти…»
Бес задумчиво сидел в кресле, даже не обращая внимание на то, что писатель давно погасил лампу и пошел спать: «Эх, люди, люди всё бы вам эдакое выдумать…»
Александр Елисей
-
-
06.02.2015 в 00:47-
-
06.02.2015 в 11:57-
-
06.02.2015 в 21:12